Однажды правитель Талемсана, султан Яхья вместе со своими приближёнными решил побродить по городу. Простой народ был буквально ослеплён пышностью, великолепием падишаха и его свиты. Люди со страхом встали на колени, чтобы выразить почтение cултану, а затем стали хлопать в ладоши и громко кричать: «Да здравствует наш повелитель!»
Однако пёстрая и шумная толпа не привлекла внимание правителя. Больше всего его заинтересовал один незнакомец, который казался равнодушным ко всему и словно отрешённым от мира. Но его лицо было столь светлым и одухотворённым, что освещало всё вокруг подобно солнечным лучам. Падишах спросил у своих приближённых об этом непонятном чужестранце с ясным взором, и услышал в ответ: «О, султан! Этот человек — знаменитый шейх из Туниса. Он отшельник и живёт в пещере, удалившись от суеты мирской жизни».
Султан, одолеваемый любопытством, подъехал к благочестивому человеку на своём коне. Он решился задать страннику вопрос, который, как червь, точил душу правителя изнутри: «Позволительно ли совершать намаз в шёлковых одеждах — тех, что на мне?»
Хотя шейх и не хотел вначале отвечать на вопрос, велев спросить о том у придворных алимов, но, уступив настойчивым просьбам султана, сказал:
— Представьте себе собаку, которая нашла мёртвое животное, наелась до отвала падали и испачкалась как изнутри, так и снаружи, но тем не менее задирает лапу вверх, справляя малую нужду, чтобы не замараться!
— Что ты имеешь в виду? — воскликнул правитель.
— Хочу сказать, о, султан, что ваш желудок и тело наполнены тяжким запретным грузом и долей, причитающейся рабам. И, несмотря на такое положение дел, вы ещё спрашиваете, позволительно или нет совершать намаз в шёлковых одеждах, — ответил шейх.
Эти сердечные, искренние слова сильно затронули душу правителя, и он, не мешкая и секунды, снял с себя расшитые золотом одежды и отшвырнул их прочь. Затем он бросил на землю меч, который до этого спокойно находился у него на поясе. Правитель обратился к застывшим в изумлении людям: «Мусульмане, простите меня! Прошу, освободите меня от обязанностей владыки и ищите себе другого падишаха!» После этих слов он пошёл вслед за шейхом и стал его верным учеником.
Султан Яхья, будучи учеником-мюридом, достиг высочайшей степени духовности. Когда народ приходил к шейху с просьбами помолиться за них, тот отвечал: «Просите Яхью прочитать дуа. Ибо, если бы я был на его месте, то не смог сделать того же, что и он… Если бы и другие правители мира узнали бы об обретённой им сокровищнице счастья, то они также бы пожертвовали всем богатством, как и Яхья!»
Праведники и алимы наставляют и воспитывают своих учеников, исходя из их недостатков, слабостей, особенностей характера и духовного состояния. Поэтому не следует делать из этой истории скоропалительный вывод о том, что «в Исламе не считается благом занимать административные, руководящие должности».
Важно обратить внимание на духовное состояние султана Яхьи. Так как этот повелитель попрал права многих рабов Аллаха и наполнял своё чрево запрещёнными шариатом яствами, то поэтому очищение его души и плоти, посвящение в тайны учения, наставление на путь Истины несколько отличались от других форм нравственного обучения.
